Премудрость создала себе Дом

 "Премудрость созда себе дом". Семь столпов вера, надежда, любовь, чистота, смирение, благость, слава, семь архангелов, семь ветхозаветных пророков тайновидцев, семь Таинств Церкви

отрывок из новой книги

Дни смешались, позади осталось безудержное жаркое лето. Я работала по воскресеньям и отдыхала по понедельникам. Времени не существовало. Я сидела на камнях, на каменных плитах недалеко от тюрьмы и стройки..., пила Мерло с птичкой, похожей на воробья на этикетке. «наш соловей, наш славный птах». Советскую эпоху закатывали в асфальт. Облагораживали. Но старые плиты, куски пристани с торчащими железяками и опасными дырками и трещинами словно напоминали об ушедшей корявой эпохе, обнажившей свою правду. Со временем все тайное становится явным. Правда и милость встречаются...

Море нас всех раскидало, отделило зерна от плевел. Солнце светило все еще ярко и жарко. Но сердце хотело уже перемен и радовалось дождю. Стало рано темнеть. Приходилось кататься на велосипеде впотьмах, по родным и знакомым дорожкам Кадриорга и набережной. Было так много солнца внутри, что можно было светить в темноте. Падали звезды, а главная звезда сияла из меня и согревала темные прохладные ночи конца августа. Измерение птиц и вселенная деревьев с королями дубами, тихая гладь вечернего моря после заката, все это и многое другое помогало сильно не уставать и сохранять тонкость восприятия, не оскверняясь от мира. Осень приносила на крыльях дуновения свежести, четкость и ясность понятий, очертаний, форм.

В Белоруссии гремела революция. Свергали тирана. В России отравили оппозиционера. В Хабаровске вот уже больше месяца шли забастовки. Когда-нибудь свершится революция в России и последний оплот диктатуры падет. И наступит рассвет.

Любопытно, что первым городом в европе, который мы посетили, (нам было лет по 20), оказалась столица алхимиков, Прага. Россиянам тогда еще не нужна была виза в чехию. Мы ехали в трехместном купе с белорусского вокзала, втроем, дикарем. Эстонское гражданство я получила намного позже. В Праге все было дешево, мы поселились на окраине в гест хаусе, на "улице лифчиков", где было огромное скопление магазинов нижнего белья, а на витринах красовались лифчики разных фасонов и размеров. Я помню пражскую мистерию, нас буквально заворожил этот город. Злата улочка, карлов мост, поиски Голема, высокая крыша под полной луной, застрявший башмак в черепице, наркота, Шапо Руж, абсент, сигареты Паризьен (мы их потом искали, и только много лет спустя я нашла их в Швейцарии, когда ездила туда навещать друзей), непонятные космические светящиеся напитки в колбах на вечеринке, кнедлички с какой-то булкой и макаронами, бехеровка, пиво, музеи и галереи, шоппинг. А я тогда и не знала, что Прага — Mater Urbium и средневековая столица алхимии, благодаря королю Рудольфу. Да, и не знала про Святого Вита, про Людмилу Чешскую, я много чего не знала. И много чего не знаю до сих пор. 

Но лев поедает солнце, я встала на путь камня, философский камень готов. Ангелы трона Мелахель возносят непрестанную хвалу. Это Трон из Апокалипсиса, сделанный из драгоценных камней, трон восхождения в Божью силу и Божью премудрость. Яшма, рубин, сапфир, изумруд, топаз. Какова форма граней, прозрачен ли камень или он густой. Каждый камень символизирует определенное качество Бога. Он из недр земли, из лавы возник... А там, в центре земли — другая жизнь, туда пытались попасть арийцы, поговаривают, что там живет иная цивилизация, внутри земли, что там другая земля... И там очень много сокровищ, все блестит. Путешествие к центру земли, словно пройти путь к центру сердца, пожив в пещерке старого дома у святых пещер, собрав свою жизнь заново, исцелившись пятью первоэлементами, возгоревшись огнем премудрости, и теперь камень Цохар ведет меня. Надо ли мне быть в дороге в этом году? Интересно, что будет дальше, но я ничего не жду.

Скоро кончится лето

Был канун Преображения. Лето близилось к концу... Стали падать звезды, скоро на водах Балтийского моря зажгутся костры, будет пылать ночь древних огней, согревая своим дыханием надвигающуюся осень. В Обсерваторию музея технического университета на ночь музеев не попасть. Все хотят увидеть звезды. В Тарту ночь музеев в Обсерватории будет посвящена Венере. Утренней и вечерней звезде. На Преображение перед работой я успела заскочить в храм Скоропослушницы, приложиться к иконе Праздника и ненароком и неожиданно выхватить из общего контекста иконы изображение Солнца. Оно улыбалось мне. Солнце, небесные светила и даже знаки зодиака встречаются на старинных иконах. Богородицу именуют Звездой, являющей солнце. Здесь, в стране зарождающегося времени я снова, как и в детстве встречаю и провожаю любимое светило. Одним из символов философского камня является лев, проглотивший солнце. Я заслоняю собой солнце на фотографии, позируя на верхней палубе парома Викинг по пути в Хельсинки. Мы едем туда на один день со знакомой. Заезжаем на паром вместе с машинами на своих велосипедах. В Хельсинки меня преследуют символы пятиконечной звезды, треугольники и круги. Солнце светит из меня. Прошел уже год с тех пор как я покинула эти северные земли, зарядившись энергией от подземных корней игдрассиля и самой длинной ночи. И тогда, возврашаяясь на пароме в город детства, я поняла, что мир крутится вокруг меня. После паломничества по Шампани и подъема к Черной Мадонне на гору Оропа я вошла в новые врата, мне перепали картины с Всевидящим Оком и я вернулась. К себе, домой, но ненадолго, ведь инициация всегда продолжается. У обеих моих лучших таллинских подруг родились мальчики. Могло показаться, что моя миссия здесь исчерпана. И мне бы хотелось так думать. Я провожаю это лето без горечи. Оно было длинным, жарким и насыщенным.

У меня покупают картину святого Алоизия. Впервые за полгода что-то продается в Америку. Странно, когда я пакую эту картину я замечаю, что краски на ней стали более яркие, а на устах святого выступила кровь. Возможно просто я не присматривалась к деталям. Алоизий умер от чумы совсем молодым, он оказывал помощь больным и сам заразился.

Я ношу серебро. Я всех простила. Перестала перекладывать с себя ответственность. Есть выбор каждого человека, нет персонифицированного зла. Я понимаю, что алхимия — это искусство на стыке творчества и интеллекта, у Генона - «интеллектуальная интуиция». Без нее инициация невозможна. Меняюсь я, но стоит признать, что меняется и кто-то. Меняюсь я и поэтому меняется кто-то. И меняется кто-то и поэтому меняюсь я. Чувствуется немного осень. Она все расставит по местам. Все станет ясным, четким, прозрачным. И то, что еще вчера плавилось в огне безудержного лета, спокойно уляжется на землю и потом ускользнет с первым дуновением ветерка. Успение Божией Матери, она уснула, не умерла. Уснет и природа, чтобы пробудиться снова. Только мы не уснем никогда.

Фаворский Свет

 Я еще раз вернулась в Галилею, чтобы подняться на Фавор. Доехала на автобусе до Тивериады и оттуда держала путь на Фавор. Поднималась на гору пешком в новых синих кроссовках адидас. Подъем, несмотря на то, что гора не очень высокая, дался с трудом. В конце сводило мышцы, икры. Я оказалась в каких-то зарослях, обнаружила стену, перелезла через нее и неожиданно очутилась на территории католического монастыря, построенного на месте Преображения. В греческом монастыре по соседству мне были не слишком рады, я не похожа на православную, скорее на европейского хиппи вагабонда. Но меня все же пустили, и я примкнула к группе румынских паломников, пила с ними кофе, ела орехи и сухофрукты и получила в подарок набор с крестом, маслом, иорданской водой и иконами. Потом я провела ночь в Тивериаде, в хостеле и возвратилась в Тель Авив пешком вдоль моря, обгорев на солнце и открыв купальный сезон. 

Отец сказал «слушайтесь Сына», он Путь и Истина и Жизнь и в нем свет. Многие монахи и делатели умной молитвы в миру достигали лицезрения этого Нетварного Фаворского Света. Преображение, по гречески метаморфозы — это еще и праздник урожаев, благословение плодов Земли. Из винограда сделают вино и оно будет использоваться в Таинстве Евхаристии. Вода когда-то претворилась в вино. А камни стали хлебами. Священники в белых облачениях. Льется свет с небес.  Еще, я купила на Фаворе ладан и подарила его месяц спустя американскому православному батюшке, который служит в Везеле, во Франции, в небольшом приходе московского патриархата. Храм изнутри расписывала жена батюшки, иконы напоминают по своей наивности коптские. Это рисунки человека с душой ребенка. Из Израиля я прилетела в Париж, а оттуда, по причине отсутствия денег отправилась в Бургундию, в покровскую общину Бюсси, где проработала почти весь Великий Пост. Иногда я приезжала в Париж из Бюсси, и жила в пригороде Парижа год спустя почти 2 месяца во время Великого Поста.

Париж — город света, изначального света любви и благости Бога, я чувствовала его и у мощей Св. Елены и у любимой Женевьевы, и на ликах икон, неожиданно согревающих в пространствах вычурных и немного тяжеловесных католических соборов. Ищите Сакре Кер святое сердце, и в огромной толпе вдруг все затихает, и есть только вы и Святое сердце — тет-а-тет. И я видела свет в соборе Сантьяго после мессы, похожий на тот изначальный свет, который я ощущала в неделю Великого Поста, посвященную Григорию Паламе, в соборе Нотр Дам в Париже. У католиков первая неделя Поста посвящена событиям на 40 дневной горе, которую еще называют горой искушений, — когда Господь взалкал, к нему приступил сатана и искушал Его. Вторая неделя посвящена Преображению, трансфигурации. А у православных вторая неделя — это неделя Свт Григория Паламы, теоретика и творца умной молитвы. Он положил начало учению о достижении Фаворского Света путем призывания Имени Господа. В обоих случаях это неделя посвященная фаворскому свету, без которого все прах и мертвость и ради которого все наши усилия. Главное, чтобы сердце жило, чтобы любило, прощало, благодарило.

Врата льва

В заповеднике Матсалу на краю эстонской земли, на западном ее конце, ночью ярко светил Млечный Путь над головой. Я поселилась на втором этаже отдельно стоящего дровяного сарая на территории старого эстонского хутора, которому сто лет. Мертвое древо словно деревянная скульптура подчеркивало минималистичный пейзаж этих затерянных мест. Оно высилось, - большие гладкие стволы, на фоне большого красного деревянного дома с каменной гранитной кладкой в основании. Кусты ежевики были просто усыпаны черными ягодами, рядом росли можжевельники, тоже с ягодами, шиповник, барбарис. Места были дикие, далеко не уйдешь. Тропинка вдоль моря упиралась то в заросли колючей ежевики, то в высоковольтную ограду, поставленную для коней и коров. Кучки подсохшего навоза пахли уютом и зоопарком. Вдали паслись коричневые коровы с белыми мордами, а еще дальше на недосягаемом мысу купали коней. Они ржали. Мелководье и низкорослая растительность отчасти создавали ощущение тундры. Ветер шуршал в молоденьких соснах с выступившей капельками смолой на кончиках веточек, шелестел можжевельник, птицы разных величин и пород сновали на земле и в поднебесье. Я сидела на закате на скамейке, их тут было довольно много, пришел заяц, стал травку кушать подле моих ног, а потом весь сжался и припустил что есть мочи, вдруг осознав опасность. Орлы, камышовки, стайки стрижей, журавли и кормораны. Дятлы и ласточки. Утром прилетела горлица и уселась на провод. На завтрак была каша из 4 злаков на кокосовом молоке со свежими ягодами черной смородины. На обед спагетти с тимьяном. Бычьи томаты, кабачки с грядки, лук с чудского озера, сладкая паприка. Чай с чабрецом и мятой. Рядом, на территории лагеря шаманов «Алгаллика» высился святой клен, увешанный тибетскими разноцветными флажками с изображением какого-то божества при доспехах и на коне. Обильно свисающие фенечки говорили о любви людей к этому древу и о возложении надежд на него. В мелком заливе дно было глинистое, можно было намазаться этой глиной и валяться в теплом молочном мелководье. А потом были закаты и горячая баня в последний вечер и дыня. На следующий день мы входили во врата льва. Мы покидали западный запад. А потом в Пирита на закате я нырнула в солнце, нырнула в океан. Открылись дружелюбно врата солнца, открылась новая книга, книга иллюмината. Я успела поймать последний луч и перешла в льва. А потом я вышла и думала о ком-то и мыслями устремилась на юг.

I'm Wishing on a Star. - Rose Royce

Империя Цохар. Иллюминаты

Лето скоро кончится, тетрадь вся исписана, свет камня Цохар — ангельский, нетварный, становится все ярче. Начинается путь иллюмината. Да, и в черновом документе ровно сто страниц. Сто лайков страницы книги.

Матерь всея земли, царица звезд. Покрой меня и отпусти стремглав на черном скакуне к той, что зажжет потухший пепел...

Я ловлю отблески нетварного ангельского света в серых каменных буднях. Я вижу как играют на солнце изумруды и топазы. Аквамарины шлют приветы. Авантюрины и танзаниты манят отправиться вокруг света. И все мириады звезд, заключенных в драгоценные камни и металлы, они могут наполнить этот мир блистанием злата и сребра, и напомнить о свете камня Цохар, выпавшего из короны Люцифера, верховного архангела. А кто тепеь главный архангел на земле, в поднебесной? Метатрон. И вот, здесь не земля падших духов, здесь подножие царицы небесной, «Колесница Божия тмами тем, тысяща гобзующих» „Вся слава Дщери Царевы внутрь, рясны златыми одеяна и преиспещрена. „

Воспоминанье о любви — тоже любовь. Алхимия духа, дух переплавляется в золото — пройдя сквозь горечь и соль поднебесья, сквозь медные трубы, сквозь пепел и серу страны мертвых, в отсветах вечной любви переплавится в золото дух. Философский камень готов. Процесс перехода материи в дух завершен, повелеваем кольцом соломона, палиндром сатор, пятерки. Осколок камня из короны главного архангела коснулся уст и главы. Иллюминаты — просветленные, носители крупицы ляписа лазури, частицы звезды предрассветной, служители золотой зари.

Самое удивительное, что человек как существо самовластное, может руководить своими чувствами, настраивать свою внутренню вселенную как хочет, в свете истины, в свете нетварном, горит огонь премудрости на алтаре сердца, и ничто не может помешать его смелому и горячему дыханию.

Ответы любящей вселенной

Сегодня утром я вышла и успела зацепить глазом Луну, она меня лизнула. На ясном утреннем небе это ночное светило смотрелось странно, неожиданно. Потом я сидела под любимым дубом в Кадриорге и остановились наручные часы Hamilton. Спустя пару дней они снова пошли как ни в чем ни бывало.

А вообще, любящая и любимая вселенная продолжала резонировать со мной, и всегда откликалась на грусть или печаль или вопрос. Накануне вечером я нашла на земле икону Остробрамской Богородицы, маленькую, потрепанную ламинированную. Мое внимание привлекло изображение креста, я нагнулась, перевернула икону и увидела Матерь Божью. Был канун воскресного дня, праздника Вмч и Целителя Пантелеимона. Помню, в Грузии, во время первой и единственной поездки туда, которая длилась почти месяц, я добиралась до границы из Владикавказа по военно-грузинской дороге, в Казбеги я остановилась на ночлег у Майи. Она сдавала комнаты. Майя, как и бОльшая часть грузин знала, почитала и была благодарна за молитвы святому маме Габриели. Майя с уважением отнеслась к моей как ей показалось набожности… Правда иногда мне кажется что набожность моя вынужденная, и еще, она всегда или теперь уже периодически перемежается, миксуется с вином и куревом. Ну и долгие годы отчасти воспетый в книгах асоциальный стиль жизни современного бродяги—авантюриста не вязался с образом православного человека, тем более православной женщины. Майя дала мне денег и наказала «ставь от меня везде свечи, во всех святых местах, где будешь». А еще подарила маленькую ламинированную икону Вмч Пантелеимона. И тоже не просто так: «прикладывай эту иконочку ко всем святыням». Так что я много паломничала по Иверии и везде ставила свечи и прикладывала иконочку. На обратном пути в Россию я тоже остановилась у Майи на ночлег. Она не хотела брать с меня денег, но в итоге мы договорились о разумной скидке. Когда Божья Матерь покинет Афон, она вернется в Иверию, свой первый удел. Мама Габриели пророчил, что «это покажут по телевизору, чтобы верные успели приехать в Иверию». В общем из-за того, что часы мои остановились, я немного опоздала на работу. По пути поздравила свою знакомую — кинезиолога, дай Бог ей здоровья с днем рождения. Она приходила на все мои презентации книги, скупила почти весь тираж и если бы не она, мне быть может было бы трудно продолжать верить в себя, в свой талант. И вот, я узнала, что она купила 2 моих последних книги. Это был ответ вселенной на переживания о том, что меня никто не читает, что пишу я в стол, в пустоту… Итак, из-за того, что встали часы, я чуть не опоздала на работу, но вовремя заметила часы на мобильнике и помчалась что есть мочи. 

Количество лайков на странице книги доползло до 98. Всего несколько лайков отделяло меня от сотни, а потом, по Гринуэю, «ведь каждая сотня повторяет другую». Кто-то мог бы быть сотым. Кто же это будет? Может быть ты? Иногда так тянуло в Москву. Иногда хотелось сложить все разрозненные части паззла, разделенные пространством, временем, нелюбовью в одну картину. «В Москву, в Москву». Хоть ненадолго. Эстонская деревня начинала мне надоедать. Надо было уже кардинально сменить обстановку. Я была рада первым падающим листьям, раннему закату — этим предвестникам осени. Лето мне успело изрядно надоесть. Впереди маячила поездка на хутор, в сторону Сааремаа. Монастырь Бригитты теперь был открыт почему-то и поздно вечером. Только вот исчезла табличка с молитвой Бригитты — благословение пилигриму, она раньше висела у входа в обитель. По территории развалин монастыря разносились вопли детей.  Они играли на развалинах. А мы им пели и плясали. И молчали, наблюдая кусочек неба в проеме готического окна.

Да, а еще не так давно с подругой детства мы пошли гулять на полуостров Виймси, где когда-то было море. Поднялись на высокий обрыв и оказались у мыйзы, усадьбы. Вся территория усадьбы и прилегающих домов когда-то принадлежала монастырю святой Бригитты. Потом мы дошли до маяка, любовались морем с высокого холма и заглянули в «пещеру разбойников». 

Дети прыгали по развалинам монастыря, для них это были камни, для меня — святыня.

Вечером на небе снова была луна, желтая половинка убывающей луны, - привет от мегалитов Мальты...

Оказывается, район Пирита берет свое название не только и не столько от реки Пирита, как я предполагала, сколько от святой обители Бригитты, эстонский аналог имени звучит как Пирет, Пирита.

Илия пророк

2 августа был день памяти пророка Божия Илии. В тропаре его называют "основанием пророков" и вторым Предтечей. Что это значит? Как мы знаем, Илия не умер, но был восхищен на огненной колеснице в сонме ангелов на небеса. И перед концом времен, перед вторым пришествием Илия снова сойдет на землю вместе с другим неумершим ветхозаветным пророком Енохом, чтобы обличить антихриста и провозвестить второе пришествие (хотя Илия уже однажды сходил на Землю вместе с Моисеем на горе Фавор, когда Господь преобразился). То есть первым предтечей воплощения Господа был Иоанн Пророк, он же последний из пророков и основание Церкви мучеников, а вторым предтечей будет Илия (основание пророков). Что мы знаем об Илие - ему молятся о дожде, иногда ассоциируют его то ли с языческим богом Перуном громовержцем, то ли с богом огня. По более поздней традиции Илия покровитель тех, кто летит по небу на парашюте, десантников, будучи сам по небу восхищен в Рай. Илие приносил хлеб ворон. На пути из Иерусалима в Вифлеем есть монастырь Илии Пророка, где он скрывался от гнева обличенной жены языческого царя Ахава. Когда за неделю до Рождества Христова я шла пешком из Иерусалима в Вифлеем, мне подарили в этом монастыре крестик, с дароносицей, в которую вложена часть печати от кувуклии и ладан. А так основное место, связанное с пророком Илией на святой земле - это гора Кармель в Хайфе. Оттуда берет свое название орден кармелиток и одноименное вино, очень сладкое, напоминающее наш Кагор.