Возвращение

Итак, вернувшись к себе, ощутив себя под защитой, имея нетленное сокровище, которое удалось сложить в сердце своем, имея несгибаемый зацентрованный стержень, мой компас, мои компасы неожиданно все же указали на Москву. Отчасти, теперь и сейчас я везде чувствовала себя хорошо. Потребности мои были минимальны, мысли высоки, всполохи огнегривы, выплески гениальны. Давно зреющее и наконец свершившееся освобождение не означало простоты и легкости. Легкость была бы пустой и пресной. На данном этапе проявлялся путь антиквара, путь купца. Сначала в Таллине – купца колониальными товарами, а теперь вот перевозчика и торговца антиквариатом. Это воспринималось мной как дело. Меня манили старые вещи, у меня разыгрался аппетит и нереализованный инстинкт охотника был направлен на выслеживание хороших антикварных предметов по невысокой цене. Я стала заходить в комиссионки, на блошиные рынки, пока в Эстонии, но меня манили и Берлин, и Гетеборг. Денег больших это пока не приносило, но приносило чувство удовлетворения. Параллельно я встретилась со своей первой любовью. Это была первая настоящая встреча за много лет, мы были искренни, между нами больше не было стен. Да, с одной стороны я была наверное на коне, я могла находиться в миру безнаказанно. Волею небес все, кто меня пинали и распинали отпали. Свет струился с неба. Я была свободна, трудолюбива, серьезна и защищена. Ничего не существовало кроме данности сосредоточенного в области сердца перекрестья воли и внимания. Я продолжала служить высшей цели. Я чистила пространства, собирала мусор человеческих душ и перерабатывала его. В антикварной лавке фонили амулеты черного солнца и демонов смерти. Пришлось их обезвредить. Они висели вместе с иконой Серафима и Архангела Михаила, служителя Солнца правды, и это был конфликт. Когда я снимала эти амулеты, обезвреживала их, моя рука сильно заболела. Да, с другой стороны, во мне появилась дребезжащая струна, была задействована струна первой любви моей молодости. И эта любовь никуда не делась, она так и жила во мне. Просто наверное я так сжилась и стерпелась с ней, что мне уже не было больно и не было такой нужды проявлять это чувство вовне, я не требовала от объекта не то что взаимности а даже оставляла в полнейшем неведении относительно реального положения дел. Был на редкость теплый, сухой светлый ноябрь. Этот свет, свет ангельский, напоминал свет сумерек, когда зажигается первая звезда на небосклоне. Пограничный свет, прощальный яркий свет перед наступлением тьмы. Да, и мне позарез нужен был инструмент. Я должна была творить музыку.

поворот спирали

Любой путь инициации можно уподобить повороту спирали в масонском колодце посвящения в Синтре. Я уже прошла первые два – путь странника и путь чистильщика, книга была написана. Смерть, новое рождение и освобождение состоялись. Третий поворот спирали соответствовал карте императора, служению, умению отходить в сторону и давать божественной энергии возможность править балом. Умаление, служение, покой и воля. Третий по счету путь, поворот вбирает в себя все предыдущие. Любой путь инициации, этап инициации всегда сопряжен с трудностями, и иногда может показаться, что их стало меньше, вполне возможно, после первых двух довольно грубых путей, когда происходит смерть и новое рождение трудно предельно, потом трудно поменьше, и трудности эти уже другого порядка. Качества. Больше ответственности.

отрывок из новой книги

В дороге пилигриму, страннику дозволено обращаться напрямую к Отцу, в дороге хочется молиться «Отче наш». Человек Пути имеет дерзновение просить напрямую у Отца, он видит Божье Творение и воспевает его красоту, облеченный в одежду пройденных дорог и в воскрылия огненных рек. «Речные устремления веселят Град Божий». И поблескивает серебро в горной реке, и святые дубы тихо шумят. До сих пор чувствую запах деревянного креста и закрывая глаза словно бы снова прикладываюсь к нему губами, ощущаю его рельефность; креста, которым я крестила папу и который судьбоносно забыла в преддвериях царства аида, в землях киммерийцев. До сих пор чувствую запах доски метатрона, большого круглого спила сосны, который я зашкурила, натерла ладаном, полила маслом, запечатала с пяти сторон кровью, огнем, белым и красным вином, янтарем, золотом, ракушкой сантьяго. Недавно я сожгла ее в печке на границе империй. То, что мы сжигаем, становится частью нас и это уже не отнять. Сжигание этой доски еще пожалуй ознаменовало окончание печорского цикла и переход в новый.. Дом был очищен и передан законным владельцам. Дальше я могла идти свободно, мне больше не нужно было прятаться и скрываться.. Начиналось мое возвращение в мир и служение людям.  

Корабль рассекал воды Mar du Baltic, на небе ореолом ракушки расходились линии белых облаков. И я больше не была странником. Я была писарем поднебесной. И ловцом человек, ловцом душ. Я все еще была королевой дорог, но иногда, выпуская впротивоход гроздья гнева и впрыскивая яд жестокости, я была ангелом карателем. В Новой Земле я собрала свои вещи, купила обратный билет на паром до Таллина с ночевкой на борту.. История чистильщика тоже была закончена. В масонском колодце посвящения в Синтре 9 поворотов спирали, что символизирует девять кругов ада Данте. Данте состоял в тайном обществе "Верные любви". Промыслительно, пару лет назад после окончания северного камино я оказалась в Синтре и решила пройти инициацию в масонском колодце.  Немного заплутав на территории Кинты Регалейдо, я вышла прямо в колодец по одному из подземных коридоров и стала подниматься вверх, к свету. Сейчас я нахожусь на третьем повороте спирали.. Первые два пути - странника (шута) и чистильщика были пройдены и продолжали оставаться частью меня. Карта шута, положенная в основу - это чистый лист, весь потенциал возможностей, можно быть в этом мире кем угодно. Чистильщик соответствовал написанной книге, карте императрицы. 
И теперь меня манили новые горизонты. Серебряные ручьи с небесных гор стекали в русла души. Итак, муммики и дида были запакованы, все прошло как по маслу. Все пожитки из моей комнаты в Новой Земле с видом на горизонт были запакованы в два рюкзака и сумку. Тележка с колесиками, которую я нашла когда-то на помойке, пришлась очень кстати, в самый раз. Шестерки, первоэлементы, россыпь икон перезвоном перетекли в сумки – цикл был завершен. Мой голос молитвы звучал неожиданно звонко в пустой комнате. Когда-то, зимой, я занырнула в самую длинную ночь севера, а теперь вынырнула в начало августа. И пусть я возвещаю конец времен и собираю последние тайны древних городов и свет цитаделей, моя радость не знает конца и свет эроса струится по токам вселенной. Я люблю дубы и собак.. Соседка, которая мне никогда не нравилась, старая, жадная, немного выжившая из ума суетливая эстонка плакала, когда я уезжала..

Потом было солнце заката, и все было мной, и я была во всем. И таким улетным и простым был этот момент, когда я поняла, что все вокруг – это моя мысль, мое дыхание, моя неподвижность. И мне ничего не надо делать, вот теперь – остановка, и все крутится вокруг меня, в унисон с моим дыханием и с моей экзистенцией. И показалось, что во мне появилась качественно абсолютно новая сила. И хотя я была предельно чутка и открыта, обнажена, меня почти ничего не волновало.

Просто все было так, как надо, как должно было быть. Всегда.