Рильке, «Генрих Фогелер».

«Многие живут в разладе с действительностью, внутренне противясь миру, и в результате они не более как чудаки, на которых не угодишь, чьи странности не стоит принимать всерьез. Все дело в том, наделен ли протест силой, достаточной, чтобы пробиться, противопоставить свою действительность той, другой, всеми признанной действительности, не уступая ей и, по возможности, превосходя ее убедительностью своих кульминаций. Всемирная история полна подобными протестами; она разрастается в мятежах одиночек. Но и монашеское бытие (в понимании Франциска) – такой же протест, не затрагивающий чужую действительность, покоящийся на основании второй действительности.  Вот она – жизнь, окружившая себя стенами, отказавшаяся распространяться за эти пределы. Жизнь внутрь. Ей не грозит оскудение. В бурные эпохи крушений она кажется убежищем всяческих благ, сочетая в маленьком вневременном образе все то, к чему рвутся и за что борются дни, от которых она отгорожена. Постепенно выявляется равномерность этой жизни, и словно сотнями ладно сотканных нитей поблескивает она, опутывая стены. ..Искусство, неотделимое от всего остального, ибо искусство – сама эта жизнь в своем цветении…Подобно искусству средневековых монахов, оно вырастает из тесного огороженного мира, чтобы приобщиться к шири и вечности небесной.»