Антипасха. Власий. Арбат.

Абсолютно пустой Новый Арбат, карантин, самоизоляция, ковид, на газонах хозяйничают голуби. Вот особняк Морозова с ракушками Сантьяго, неподалеку в январе, состоялась первая презентация моей книги о пути пилигрима. Сейчас такое чувство, что город принадлежит мне весь, воздух свеж, где-то фонит немного тревога и страх на уровне масс. Старый Арбат, переулочки. Светит солнце, но все еще холодно. Антипасха, в народе прозванная Красная Горка. Слышу речь французов, вижу с торбочкой спешащую японку, счастливые экспаты, живущие в переулочках Арбата. Даже можно купить кофе на вынос. Воскресенье. Храм Свмч. Власия, покровителя домашних животных и очага, очаровательный садик на территории храма. Меня привлекает цветущая сакура, захожу, калитка открыта, открыт и сам храм. Службы не было, батюшка служит дома, болеет матушка. Любая простуда нынче таит в себе угрозу коронавируса. Старинная икона Св. Власия с Вмч Георгием и Арх Михаилом. Ставлю им свечку и покупаю маленькую икону Власия. Мне дарят артос. Снова, уже во второй раз. Я так волновалась, что не получу артос в этом году, наш храм в районе закрыли на светлой седмице, но оказалось, в храме Знамения на Пионерской работает церковная лавка. Это около 30 минут пешком от дома. В субботу я подала там записки, купила масло и получила артос.  Суббота светлой седмицы - последний день открытых райских, царских врат. Всю неделю звонили колокола души, был праздник несмотря ни на что. Выйдя из храма Св Власия, сажусь на скамеечку на солнце и любуюсь цветущей сакурой и молодыми листочками. Все так робко просыпается. Ночью до сих пор заморозки. Вот так бы сидеть в маленьком райском саду, воспевая Твою Господи красоту.  Молчат колокола церквей, пуст город, но этот праздник расцвел как и сакура на Антипасху, праздник обновления Пасхальной радости, Пасха Фомы. Обновляется душа. Первые листочки выпустили почки.  Наверное, у каждого человека есть предел рефлексии, своя прекрасная эпоха, свой перевал красной горки. Место, состояние, устремленность, невинность, точка отсчета и точка всегдашнего тяготения. Возраст, место, люди, экзистенция, в которую так хочется вернуться. Сейчас, после тихой Пасхи, в опустевшем, словно даже вымершем городе, на пике то ли восхождения, то ли стабильного подножия, я как и прежде в этот приезд все ближе к возвращению, быть может уже и вернулась, но как всегда беспокойна, наполнена энергией движения. Возможно когда-то моей личной Горкой, был предел, перевал миллениума, и где-то там хрупкая, наивная, безответственная юность.